Колыбельные песни — один из самых древних жанров фольклора. Об их происхождении в российской фольклористике существуют две точки зрения. Одни ученые ставят вопрос о генетической связи колыбельных песен и заговоров. Предполагают, что эти произведения могли некогда выполнять функцию заклинаний-заговоров. Другие же считают этот взгляд неправомерным и утверждают, что колыбельные песни рождены педагогическими потребностями, что они имеют только бытовое назначение.
Можно предположить, что доля истины есть и в той и другой версии. Бесспорно, что одна из причин возникновения колыбельных — цель практическая, бытовая,— матери, занятой работой по дому, нужно было, чтобы ребенок скорей засыпал, и для этого было всего два средства — это укачивание и исполнение усыпляющей песни. Ведь само слово "баить" в старину означало — шептать, заговаривать, знахарить. По-видимому, некоторые элементы поэзии и образы взяты были только из заговоров и заклинаний, связанных со сном ребенка, когда его лечили народными средствами, от таких хворей-напастей, как от "Ночницы"— бессонницы; "Исполоха"— испуга; "Переполоха, криксы"— ночного крика; "Щекотихи"— ворочения и сучения ножками и т. д.
В колыбельной, записанной Ф. А. Рубцовым, упоминается одна из таких болезней:
"Пришла бабка с заморья, принесла короб здоровья.
Тому-сему не дала, моей девочке приблюла.
В голованьку положила, рукавочком покрыла.
Криксы-упиры забрала, во мхи болота послала.
А вы там сидите, мою девочку не будите".
Об этой песне автор записи писал: «Текст колыбельной похож на заговор против "криксы". По старым крестьянским представлениям, "криксы" — особая болезнь детей, вызываемая злым существом, проникающим в ребенка . Слово "упиры" является производным от глагола упираться. Отсылать болезни и всяческие беды "во мхи-болота" — употребительная форма заговора».
Тексты колыбельных песен как бы сотканы из существительных и глаголов. Подобная лексическая обедненность не случайна. Ведь ребенок в колыбельный период еще не может понимать отвлеченные понятия. В песню вводилось преимущественно то, что ребенок может воспринять органами чувств. Кажущаяся упрощенность языка вызвана необходимостью: это первая языковая ступенька к его художественным высотам. Через колыбельную песню ребенок усваивает первичный словарный запас, без которого невозможны познание окружающего мира, развитие мышления. Поэтому-то введение в песню слов-понятий строго ограничено.
Материнские чувства подсказали, какое должно быть содержание колыбельных песен: в них отражается все, что есть в ее душе лучшего, возвышенного. Бесспорно, мир матери, характер ее чувств, заботы и тревоги — все так или иначе отражено в колыбельной песне. Нередко свои желания она выражала в образных сравнениях.
Бай-люли, бай-люли,
Закрой глазки, спи-усни.
Ты расти-расти, дитя,
Будь счастливый у меня:
Ты поди таланью-участью
Во Илью-то Муромца;
Поди силой, мужеством в
Святогора богатыря;
А богатствицем поди
Во Садка новгородского;
Бай-люли, бай-люли,
Закрой глазки, спи-усни.
Больше всего в сюжетах колыбельных песен встречаются образы окружающих ребенка картин и явлений. Особенно много рассказывается о животных и птицах. Гули, куры, волчок, петушок, собачка — реальные образы колыбельных песен.
«Люли-люли-люленьки,
Прилетели гуленьки,
Стали гули ворковать
Нашу деточку качать».
В большинстве колыбельных песен главный персонаж — кот. Ребенок часто его видит свернувшимся калачиком, сладко дремлющим. Поэтому в песне его призывают прийти, покачать люльку.
«Котя-котенька коток,
Котя серенький хвосток.
Приди к нам ты ночевать,
В люльке мальчика качать»
Одни фольклористы считают колыбельные жанром по преимуществу импровизационным, поскольку создаются они зачастую в самый момент исполнения. Другие говорят, что вариативность является неотъемлемым свойством колыбельных песен и имеет специфические черты, определяемые особенностями их содержания и исполнения.
Через колыбельные ребенок впервые начинает постигать подлинное народное песенное искусство, начинает путь к достижению нравственности, душевного света, доброты и сострадания. Он начинает учиться понимать первые поэтические слова, родные мелодии. И отныне уже никогда не потеряет связи с Матерью-Землей, что взрастила и вскормила. И где бы ни жил он — в городе или в деревне, — будет через воспоминания о колыбельных ощущать свои корни. И народная песня уже никогда не уйдет из его памяти, светлый родник творческого опыта не иссякнет. | 
